Культура Приенисейского края в XVIII-начале XIX векаСтраница 1
Преобразования Петра I в области культуры слабо затронули Сибирь. Только воеводская администрация облачилась в треуголки, форменные кафтаны, надела парики, а во времена бироновщины прицепила пудренные мукой косы. Правда, все чаще стали мелькать на улицах городов мундиры гарнизонных солдат и отставных военных чинов, а с 1782 года — введенные Екатериной II чиновничьи вицмундиры. Однако простому сибирскому люду еще Петр I разрешил ходить в обычном платье, только бороды многие довольно быстро сбрили, а большое количество медных знаков об уплате пошлины за право их ношения так и осталось лежать многими десятилетиями в воеводских канцеляриях.
Всех, кто бывал в то время на берегах Енисея, поражало гостеприимство и широкое хлебосольство жителей, их гордость, развитое чувство собственного достоинства, свободное, даже вольное обращение с местными властями. От других сибиряков они, по мнению путешественников, отличались особенной непокорностью и несдержанностью в гневе, а также неумеренным потреблением крепких напитков. Они часто «лаяли» воевод и даже могли поднять на них руку. По всей Сибири их называли «бунтовщиками», которые любят жаловаться на воевод.
Практицизм и житейская сметка причудливо уживались с самыми темными суевериями: вырви, открыто днем траву «волчий корень» — гром грянет, искупайся в рождественской проруби — будешь, здоров и богат.
Вообще, религиозное чувство у населения было развито слабо. Даже церковь могла превратиться в место, где пили вино и на кулаках сводили счеты между собой.
Обычные народные увеселения распространились еще более, поскольку правительство Петра I распорядилось их не преследовать. Большой популярностью, особенно у женщин, пользовались качели в виде крепкой доски, положенной серединой на довольно высокую подставку, до уровня которой и даже выше поочередно взлетали качающиеся.
«Во дворе моего хозяина, как и в соседних дворах [Енисейска] женщины качались на досках. Примерно на высоте в два фута [около 60 см] от земли была сделана подпорка, на которую была положена доска в 18—20 футов. На каждый конец становилась женщина. Они начали тихо качаться, потом движения становились все сильнее, так что, в конце концов, одна подбрасывала другую вверх на 5 футов, но каждая безошибочно, с выпрямленным туловищем и сомкнутыми ногами возвращалась на свой конец доски и подталкивала другую так же высоко и еще выше себя. Эта игра вначале показалась мне очень опасной. Я спросил солдата, который меня караулил, что это должно означать. Он сказал мне, что это масленичная игра и принята во всей стране. В это время, когда девушкам разрешают показываться в публичных местах, только и можно рассматривать русских красоток».
В масленичные дни красноярцы катались с ледяных горок на шкурах, ходили стенка на стенку в кулачные бои, устраивали традиционную военизированную игру «Взятие снежного городка», которая дожила до конца XIX века и запечатлена на картине В. И. Сурикова (см. рис. 5).
Вот как эту игру описал в своих записках И. Г. Гмелин: «Вечером служивые устроили праздничную борьбу. На поле построили две стены из снега, связанные сверху поперечиной также из снега. Это строение должно было представлять собой крепость, вокруг которой стояли служивые с очень длинными палками, а другие служивые верхом должны были эту крепость взять. Невозможно описать, в какой суматохе все это происходило. Крепость никогда не атаковывало более двух-трех всадников, а чаще всего лишь один. Бешеным галопом мчался всадник к крепости, но его встречали ударами, сбивали с лошади и крепко отделывали. Всадники пришли в ярость от того, что не могли взять крепость, и хотели пустить в ход против ее защитников стрелы, но воевода не разрешил это сделать, и крепость осталась в руках ее первых владельцев. Отсюда, в частности, можно сделать вывод, что служивые при случае могут совершать ратные подвиги».
Родина гениального художника В. И. Сурикова в то время славилась своими иконописцами. Продукция Прокопия Вородулина, Ильи Агапитова и Ивана Белозерова была известна во всей Восточной Сибири. Работы дальнего родственника В. И. Сурикова М. Г. Хоэяинова, как пишет сибирский историк П. А, Словцов, даже получили в начале XIX века поощрительный отзыв от Российской академии художеств.
В XVIII столетии красноярцев интересовали музыка и хоровое пение. Так, в начале 1723 года Д. Г. Мессершмидт присутствовал на музыкальном концерте в доме красноярского воеводы Щетнева, где музыканты из местных горожан играли на скрипке, свирели и пели хором, а также читали стихи и «божественные песни о рождении бога», поскольку был второй день рождества. Это одно из самых ранних свидетельств о частных концертах в Сибири.
Другое по теме:
Село Монастырское
В XVI—XVII веках в Западную Сибирь стали проникать русские — купцы, беглые крестьяне, представители церкви. В 1648 поду церковники основали неподалеку от Кузнецка Рождественский монастырь. Работавшие ...
Достопримечательности
Достопримечательностью Новой Зеландии являются в первую очередь богатства природы. Так как именно в этой далекой стране больше всего цениться природное наследие, ее термальные воды и снежные вершины ...
Природно-ресурсный потенциал РФ, стран Ср. Азии и его роль в развитии
промышленности
Россия занимает одно из первых мест в мире по запасам многих полезных ископаемых (а по запасам природного газа — первое). месторождения железной руды (в Мурманской области — Оленегорское и Ковдорское ...